Герои Эйнштейна были библейскими креационистами

Шон Дойль (Shaun Doyle)
Перевод: Алексей Калько (creationist.in.ua)

Нет сомнений в том, что самым известным учёным 20-го века был Альберт Эйнштейн (1879–1955). Сегодня его имя является синонимом слова «гений». Большинству людей знакомо его самое знаменитое уравнение E = mc² (хотя многие затруднятся объяснить, что оно на самом деле означает). Но даже у Эйнштейна были свои научные герои.

Кем же восхищался великий Эйнштейн? Наверняка это были необыкновенные учёные, если сам Эйнштейн был о них высокого мнения! И они действительно были необыкновенными. Эйнштейн держал портреты своих трёх героев науки на своей рабочей стене.¹ Это были Исаак Ньютон² (1642–1727), Майкл Фарадей³ (1791–1867) и Джеймс Клерк Максвелл⁴ (1831–1879).

Все трое были достойны почитания Эйнштейна. Открытые Ньютоном законы механики и закон всемирного тяготения впервые сформировали унифицированные представления о движении звёзд, планет и Земли. Фарадей общепризнано считается величайшим экспериментатором всех времён. Среди множества его научных достижений – демонстрация того, что магнетизм может производить электричество, а также открытие бензола. Максвелл открыл четыре фундаментальных уравнения электромагнетизма и предсказал существование электромагнитных волн, распространяющихся с конкретной огромной скоростью – 300 000 км в секунду. Свет движется именно с такой скоростью, таким образом было показано, что свет является электромагнитным излучением. Большинством технологий, которыми мы обладаем сегодня, мы обязаны их открытиям. Практически все технологии с участием движущихся частей, электричества и магнетизма в той или иной мере связаны с работой этих учёных.

Но эти трое учёных имели ещё кое-что общее – все они были верящими Библии креационистами. По сегодняшним меркам все трое считались бы «фундаменталистами». Ньютон написал больше работ по богословию, чем по науке, и считал Библию Словом Божьим. Фарадей был членом очень консервативного ответвления церкви Шотландии – сандеманцев. Сандеманцы были известны своим прямым толкованием Библии. В одной из недавно изданных книг говорится:

«Член благородной христианской секты сандеманцев, Фарадей был глубоко религиозен и рассматривал науку – исследование природы – как продолжение своей искренней веры.

Хотя мы в 21-м веке дискутируем о конфликте науки и религии, Фарадей не видел такого разделения. "Книга природы, которую мы стараемся читать, написана перстом Божиим", пишет он. Для Фарадея "распутывать тайны природы – означало обнаруживать проявления Бога"».⁵

Максвелл был эрудирован в богословских вопросах. Он общался со многими из лучших богословских умов своего времени, всегда в качестве твёрдого евангельского христианина. На самом деле он часто упрекал других верующих в слишком тесном связывании религиозной истины с наукой своего времени. Он понимал, что проблема не в неизменном Божьем Слове, а в постоянно меняющемся понимании человеком того, как устроен мир.

Вера Максвелла в Библию даже шокировала молодого Карла Пирсона⁶, когда он, поставив под сомнение Библейский Потоп, получил выговор от Максвелла за сомнение в Библии!

«Разговор перешёл к дарвиновской эволюции; я не могу сказать, как это произошло, но я неуважительно отзывался о Ноевом Потопе. Клерк Максвелл мгновенно страшно разгневался, упрекая меня в отсутствии веры в Библию! В то время я понятия не имел, что он сохранил сильную веру своего детства, и возможно, был твёрже, чем Гладстон⁷, убеждён в точности Бытия».⁸

К сожалению, Эйнштейн не разделял духовные убеждения своих героев. Как и многие в его время (так же, как и сейчас), он чувствовал себя свободным отказаться от библейского Бога.⁹ Он не осознавал, что во всей своей бесспорно великой научной работе, он опирался на заимствованные предположения. Ньютон, Фарадей и Максвелл неспроста были библейскими креационистами. Они понимали, что единственным разумным объяснением потрясающей упорядоченности, которую мы видим в окружающем мире, является последовательный и неизменный Бог Писания. Они понимали, что предположения науки,¹⁰ которые находят своё обоснование лишь в Боге, не могут быть отделены от истории,¹¹ о которой Он свидетельствовал. И они понимали, что Его Слово надёжнее, чем сами основания Вселенной, в том числе законы, которые ею управляют. Они стремились мыслить, следуя за мыслью Бога.

Мы можем многому поучиться у героев Эйнштейна. Мир упорядочен, потому что Бог упорядочивает его. Слово Божье не изменяется и всегда заслуживает доверия, в отличие от человеческих научных теорий. Но хорошая наука всегда будет в согласии с Библией – в конце концов, обе они исходят от Одного и Того же Бога. Также они учат нас, что библейское сотворение вовсе не противник науки, а наоборот, её прочный фундамент.